Как кассетные магнитофоны завоевали мир и пришли в упадок?

«Не пистолет на поясе, а чyдо-агpегат, И я необычайно этой штучке pад. C ушами из синтетики грохочет поролон, В них словно марсианин я, ох микро- мой -мафон». (И. Лагутенко «Кассетный мальчик»)

При всех достоинствах бобинных магнитофонов у них оставался один, но весьма существенный, недостаток — громоздкость аппаратов и неудобство самих бобин в эксплуатации. Рынок технологий отреагировал на это созданием кассетных магнитофонов.

Первую компакт-кассету произвела на свет компания Philips в 1963 году. Очень важно и то, что компания позволила беспрепятственно копировать свою идею другим производителям, в результате чего кассетники быстро завоевали аудиорынок.

Конечно, уменьшение звуконосителя прошло не без потерь. Узость ленты и медленная скорость движения (4,75 см/сек) способствовали росту шумов и снижению качества фонограммы. Но, как показывает история, изысканных меломанов в мире не так уж много. Большинство людей слушает музыку для развлечения, их вкусы постоянно меняются, поэтому на первый план для масс всегда выходила дешевизна и удобство. Компакт-кассета не требовала мороки с заправкой ленты, а ее корпус защищал пленку от прикосновений рук и попадания пыли. Ну и главное — она легко помещалась в карман, а сами магнитофоны можно было таскать с место на место, не пыхтя от натуги.

В результате, вскоре шума в городах добавилось. Тинэйджеры, водрузив кассетные магнитофоны на плечи, врубали любимый музон на полную мощность и с гордым видом ходили по улицам, оглушая не разделяющих их вкусы граждан. Ну, а любители танцев теперь могли легко танцевать свои брейки и хип-хопы на свежем воздухе, за пределами клубов и дискотек. Во Франции эту звуковую агрессию пытались остановить, запретив производство переносных магнитофонов с мощностью динамиков более 100 децибел. Немного спокойнее стало только с распространением кассетных плееров, отсеявших меломанов-индивидуалистов.

Миниатюрность кассетных магнитофонов в очередной раз облегчила труд репортеров и шпионов. Первые получили удобные диктофоны, а последние пользовались совсем миниатюрными магнитофончиками, которые можно было спрятать, ну, хотя бы, в крупные клипсы.

Качество кассетных магнитофонов тоже постепенно улучшалось. В 1969 г. Рэй Долби разработал технологию имени самого себя, которая позволяла убирать шумы в высокочастотном диапазоне. Затем появились пленки на хромоксидной и кобальтовой основе.

Несмотря на это, кассетникам так и не удалось полностью вытеснить бобинники — они остались в студиях звукозаписи и на квартирах настоящих меломанов. Я, к примеру, покупая бобинный «Юпитер» в 1991 году, ничуть об этом не жалел. Тем более, что к тому времени даже добротные кассетники обладали двумя неприятными качествами. Во-первых, микрофон у них был встроенным со всеми вытекающими отсюда шумовыми последствиями. Во-вторых, у двухкассетников полностью отсутствовали какие-либо гнезда для записи, да и сам уровень записи обычно не регулировался. Записать на такой «самодостаточный» аппарат фонограмму с пластинки, бобинника или телевизора было невозможно.

В СССР кассетные магнитофоны получили широкое распространение лишь в начале 1980-х. Первые образцы советских кассетников были нередко забавны. Мне почему-то запомнилась ранняя модель «Электроники», где для перемотки надо постоянно держать клавишу нажатой, и своя личная «Весна», где для того, чтобы послушать запись, сделанную на магнитофоне с другой головкой, приходилось крутить винтик своей головки, добиваясь нужного качества. Зато гнезда на советских магах присутствовали, а микрофон прилагался. Позже появились и качественные отечественные магнитофонные приставки первого и высшего класса с сенсорными кнопками, а отдельные, вроде «Олимпа-004», — даже с дистанционным управлением.

Сильно раздражали и советские кассеты «Свема» (4 руб. штука), как своим низким качеством, так и протяженностью, составлявшей обычно 30 мин. на сторону. Стандартный 45-минутный альбом на одну сторону не вмещался, а при записи на две стороны оставалось еще 15 неизрасходованных минут, поэтому приходилось думать, какие «бонус-треки» туда дописывать. Кроме этого, корпус советских кассет чаще всего не раскручивался, поэтому, чтобы исправить порванную, перевернувшуюся или «зажеванную» ленту, приходилось корпус аккуратно взламывать, а потом склеивать самыми разнообразными способами. А «жевали» наши кассетники пленку, превращая ее в скомканную гармошку, с завидной периодичностью. Существовал даже анекдот: «Стоят два советских магнитофона. Один восхищенно говорит: «Ах, какая кассета на мне сейчас классная крутится!» А второй в ответ: «Дашь пожевать?»

Западные кассеты в свободной продаже тоже присутствовали (обычно это были марки SONY, DENON, TDK, BASF и MAXWELL), но стоили они 9−10 рублей, по тем временам — сумма приличная. Зато они были 90-минутными, с раскручивающимися корпусами и качественной лентой (она была обычно более светлого оттенка, чем «Свемовская»). То, что выходило под вышеуказанными марками после развала СССР и стоило гроши, было обычными подделками. Относительная дороговизна кассет заставляла меломанов частенько ремонтировать их — склеивать или менять подушечки и корпуса. Да и не все записи по тем временам можно было легко восстановить. Какое-то время раскручивание кассет и размотка спутавшейся ленты были моим постоянным занятием.

Пик кассетной промышленности пришелся на 1980-е годы. В середине восьмидесятых 54% всей мировой музыки продавалось именно на кассетах. Аудиомагнаты виниловой промышленности злились, но поделать ничего не могли. Спасало лишь то, что качество пластинок оставалось все-таки эталонным.

Кроме этого, магнаты старательно боролись с «пиратами», пытаясь продавать права на тиражирование своих фонограмм отдельным легализованным продавцам кассетных записей. У нас же кассетное «пиратство» приобрело совершенно неподконтрольный характер. Вы могли не только легко записать в ларьке звукозаписи желаемую музыку, но и просто купить уже готовую кассету с обложкой и списком песен (с целью какой-то хитрой конспирации порядок песен на нелицензионных кассетах был перепутан).

Прибыль от торговли кассетами особенно выросла в постсоветское время, когда виниловое производство остановилось, а производство компакт-дисков еще не наладилось. Да и дороги были первые компакт-диски. В результате в середине 1990-х именно магнитная пленка помогла пережить меломанам и исполнителям смутное время смены звуконосителей.

И даже когда на просторах СНГ уже вовсю штамповались компакт-диски, кассетная эра продолжалась. Во-первых, множество альтернативных групп просто финансово не могли позволить себе выпустить CD. Во-вторых, CD-проигрыватели и компьютеры всё еще оставались дорогим удовольствием для масс. В-третьих, возможность записи-перезаписи оставалась главным коньком магнитофонов.

Чтобы идти в ногу со временем, Philips и Sony создали кассеты для цифровой записи, призванные успешно конкурировать с компактами (в плане все того же удобства записи-перезаписи). Головка цифрового магнитофона считывала с ленты не две, а целых десять узеньких дорожек. Всем звукорежиссерам 1990-х годов эти звуконосители хорошо знакомы под именем DCC- (Philips) или DAT- (Sony) кассеты. Они были в ходу именно в студиях, потому что DAT-аппаратура была слишком дорогой. В массы этот звуконоситель, как сами понимаете, не пошел.

Вместе с большим плюсом магнитный звуконоситель сохранял и свой огромный минус — недолговечность пленки. Поэтому, когда компакт-диски стало возможно не только записывать в домашних условиях, но и переписывать, эпоха магнитной записи стала уходить в прошлое.

Надолго ли? Кто знает…