Легкое сумасшествие. Часть 1

Легкое сумасшествие. Часть 1.

Эта история случилась в командировке. Как то раз заслали меня в Москву, я поселился в Измайлове. После всех встреч и пробега по Москве посидел с другом в ресторане внизу, но ему на другой конец Москвы, а я никуда не спешу и делать особо нечего. Было около 8 вечера, проводил я его до выхода и иду так не спеша к лифту, думая, чем бы занять остаток вечера, может быть девочку взять за полтиник баксов часика на два, а потом уж спать забуриться.

И вот в таких раздумьях иду я себе, а у лифта передо мной женщина средних лет с огромным плюшевым Мишкой и большим пакетом, на вид довольно тяжелым. Ничего так из себя, крашеная блондинка среднего роста с пышными формами (но не чересчур), приятным бюстом, в розовом платье с декольте, из которого этот бюст так и выпрыгивает. Я это рассмотрел, когда она в очередной раз выронила мишку, пытаясь нажать кнопку лифта, и нагнулась за ним. Тут только я заметил, что она чуть поддатая, уж больно глазки блестят и движения какие-то порывистые и неуверенные. Ну, я и говорю ей: «Давайте я Вам помогу!». Поднимаю мишку и жму кнопку лифта. Она обрадовалась и давай быстро-быстро лопотать что-то по-английски. Я немного понимаю (учил когда-то в школе, правда часто общаться не приходилось), но понял, что она уже замучилась с этим зверем, всё время падает, а это презент для дочки. Я ей говорю на «крутом» английском с рязанским акцентом: «Ну, помогу донести я Вам этого зверя, помогу!». Смотрю, она вроде поняла и залопотала ещё быстрее, тут я вовсе ничего не понял, а тут и лифт подошел.

Заходим мы в кабину, я ей и говорю: «Можно помедленней, а то быстро я не понимаю, а английский у меня ещё тот!». Она поднимает на меня голубые глазки (кстати, очень даже заводные) и медленно так: «Вы не поможете мне скоротать вечер?». Я так и встал, стою и думаю, что сказать. А она жмет кнопку, благо руки теперь свободные и мягко так улыбается. «Вообще-то я не прочь, - отвечаю и тут же ввернул для весомости – Вот только дела!». Ну, смотрю, погрустнела девица, а я ей добавляю: «Ну, если только не бесплатно!». Она враз повеселела: «Ноу проблем!» и добавляет: «Посидели мы с коллегами, выпили немного, мишку подарили, вот продуктов понавезли, а сами в другой гостинице поселились, быстро уехали, а мне что-то скучно стало, Вы уж извините (вежливо так)». Я хватаю быка за рога и вставляю: «Две сотни баксов и я твой на вечер». Она тут же: «ОК. ОК!». Вообще-то, я бы и так с ней пошел (девица очень даже ничего), но подумал – почему бы не подработать.

Двери лифта открылись и мы вывалились в коридор, она вставила магнитную карточку и открыла дверь в номер (ну точно люкс!). На столе уже полный набор, а у ней ещё и полный пакет. Говорит мне, типа располагайся, наливай и т. д., а я в душ.
Пить мне пока не хотелось, но я налил обоим по бокалу вискаря (ну по пол-стакана), а тут и она из душа в халатике, ну просто обалденном, у меня в штанах враз зашевелился и напрягся мой дружок. А фигурка у ней сохранилась очень даже ничего: стройные, чуть полноватые ножки, крутые бедра, высокая грудь (и это без лифчика!), раскраснелась – заметила, что я её оцениваю уж очень откровенно. «Оу, всё готово!- протянула она – Вы молодец!». Это я подсуетился, лимончик порезал, фруктики, пепси. . . Сую . . .

ей стакан, она смотрит на меня так внимательно: «Это всё мне?» Я и говорю: «Тебе! За знакомство! У вас в Америке пьют наперстками, но мы в России, так что давай по-русски!». Чекнулись, выпили до дна, я сразу по второй: «По русскому обычаю, до второй перерывчик небольшой!». Не знаю, поняла ли она, так как я перевести не смог, думаю, поняла, так что жахнула, даже не поперхнувшись, закусила и спрашивает:

«А как вы узнали, что я из Штатов?». Ну, я говорю, это просто: «Говор у вас такой рычащий, ну давай за знакомство, меня Миша зовут, а тебя?». «Кэтрин – говорит – но я не могу так быстро пить! Давай, я сначала рассчитаюсь». Достает бумажник, вынимает две сотки и кладет на край стола. Смотрю я на это, а меня уже столбняк мучает, аж болит. Накрыл я эти бабки ладошкой, сунул небрежно в задний карман джинсов, беру стакан и говорю: «Вообще-то, я предоплату не просил, а вдруг не понравится. Ну, да ладно, давай, Катюха, на либершафт!». Выпили мы молча, стаканы поставили, смотрим друг на друга, а дружок так и просится наружу. Подошел я к ней поближе, смотрю, девочка созрела. Поднял я её подбородок с ямочками и нежно так поцеловал в краешек губы, она аж сомлела, но не растерялась и сама меня поцеловала взасос, а ручонки уже расстегивают замок джинсов. Я тоже не теряюсь, сбросил халатик с плечика и давай его целовать, она аж вздохнула протяжно и ещё быстрее стала выволакивать моего друга.

А плечико у ней мягкое, кожа аж шелковая и никаких торчащих ключиц (терпеть не могу худых, таких вешалок-фотомоделей). Пока я стягивал джинсы и сбрасывал трусы, она моего дружка так из рук и не выпустила, так он ей понравился (хочу заметить, что размеров-то он не особо выдающийся, но твердый, как бамбук и весьма длинный).
Пока я оголял второе плечико, она засосала аж взахлёб, видимо, так он ей понравился, а может, давно мужика не было. Заработала активно язычком так, что я сам аж чуть не поперхнулся от охватившего желания. Сосала она классно, как профессионалка, хотя с виду я бы про неё так не сказал. Она всего моего друга обцеловала аж до яичек, а потом обратно, мягко обработала язычком головку и вдруг заглотила его всего аж до горла (и как только влез). Мой парень такого давно не видел, был уже тверже дерева, а когда она пошла обрабатывать его ладошками, чуть вытащив головку изо рта, он уже был готов был разразиться первым потоком. Видимо, почувствовав это, и желая растянуть удовольствие, Катюха отпустила его, подняла глазки на меня вопросительно - ну делай же что-нибудь. Всё это время я поглаживал лишь её плечики, но ей явно хотелось большего, да и мне, чего уж там говорить.

Недолго думая, я поднял её и понес на кровать, положил на спину, чтобы ножки свисали до пола, раздвинул их и стал рассматривать её истекающую уже соками киску (видимо, она уже разок кончила, а я и не заметил). Засунув голову между ног, я уперся носом прямо в клитор. Она вздрогнула, подняла ножки выше и выгнула спину, издав какой-то нечеловечески сладострастный стон. Вытянув язык, я мягко каснулся ее багровых от прилива крови губок (кстати, весьма конкретных размеров и формы). Стон стал ещё громче и в другой тональности. Пока я обрабатывал её клитор и губки языком, мой шаловливый пальчик уже начал искать другое отверстие, не менее эротическое. Нашедши его, мой указательный пальчик стал, мягко покачиваясь, проталкиваться в её, . . .

покрытый мелкими жесткими черными волосиками анус. Здесь отверстие показалось мне вовсе неразработанным. «Неужели она ещё девочка там? – с удивлением подумал я, - Так надо поработать над анальной девственностью, но тут требуется огромная осторожность. » Вслух я ничего не сказал, а Кэт, похоже, не очень-то почувствовала мои осторожные шалости, так она была занята своими ощущениями.

Вдруг она резко опустила ноги и выдала какой-то совершенно невообразимый звук, забилась в конвульсиях, заливая мое лицо своими соками. Я уже сам почти кончил, но она, не дав мне отвалиться, облизала моё лицо своим шершавым розовым язычком, слизывая свои, довольно обильные, кстати, выделения. Терпеть я больше не мог, и, оставив в покое свои поползновения языком и пальчиком, рывком оторвал её от себя и поставил раком перед кроватью, обхватив её мягкие груди и немилосердно их мяв, я прижал её своим телом к кровати и довольно резко вошел в манящее отверстие размятой и горящей киски сразу на полную длину, достав уж точно до матки, хотя может и до гланд, судя по её судорожному крику. Отпустив, наконец, истерзанные груди, я взял её за приподнятый и пухленько-мягкий зад и резкими толчками начал долбить очаровательное отверстие. Крики становились всё громче, я аж подумал, не сбежались бы соседи и не вызвали ментов, но, видимо, поняв мои опасения . . .
или просто немного устав, девица сама мощно начала движение тазом мне навстречу и на крики теперь не было времени, она лишь только урчала.

Удары становились всё резче. Я уже, помогая обеими руками, втаскивал ими на себя её обширную попку, одевая на мой железный член, встряхивая и колыхая все её формы. Её киска, кстати, не была уж очень широкой и разработанной, и она ещё как-то успевала играть ею, то разжимая, то сжимая её. Ощущения были просто непередаваемые, я понял, что долго не выдержу, пися-то всё-таки не совсем железный и, вогнав его по самые яйца и вдобавок уперев её зад в край кровати, я разрядился в неё мощной струёй. Почти тотчас же девица издала неповторимый звук и кончила, обмякнув в моих руках. Я по инерции вгонял ей дальше моё орудие, истекающее уже моей спермой, но она, похоже, потеряла сознание от удовольствия и выпустила мой чуть обмякший член из своего мокрого отверстия легко и непринужденно. Тогда я загнал его обратно со всего маху, чтобы спустить до конца последние капли, прижав её задницу к своему паху изо всех сил. Катюха, очнувшись, охнула и аж затряслась от моих последних конвульсий. Наконец, я отпустил её истерзанное ласками тело и не спеша вытащил моего дружка из её истекающей пещерки.

Девица лежала без движения, лишь слегка вздрагивая. Повернув ко мне минуту спустя довольное лицо с закусанными губами, она прошептала: «Мне ни разу так не было хорошо!» и, уронив голову на кровать, осталась так лежать некоторое время, приходя в себя. Я тоже отдыхал от такого порыва, изрядно вспотев. Взял со стола и выдул поллитрушку Пепси залпом, сел в кресло и закурил.
«Да, вечер начинается нескучно! - думал я - А девица-то совсем ошалевшая и трахается в запой, хотя видно, что не шлюха, не смотря на довольно откровенное предложение. И почти девственница в некоторах местах…». Но тут Катюха, немного отошедшая от игр, подняла задницу с кровати и, накинув халат, присела ко мне за стол, прервав мои измышления. «Вечер продолжается!» - понял я, взглянув на её ждущие и зовущие голубые глазки, маняще полуоткрытый ротик и, честно говоря, просто блядскую позу. Видимо, уже почти не . . .

стесняясь меня, она захотела воплотить все свои сексуальные фантазии со мной. Что ж, а я и не против!

Чтобы разрабатывать анал смазка нужна однозначно, с кремами у меня не густо, а вот на столике у Кати я видел какие-то флаконы. «Значит, разберемся!» – подумал я, подходя к столику. Крем для лица NIVEA подойдет неплохо. Я взял баночку и пошел к Кате, которая попивала пепси уже в полном неглиже, закинув ногу на ногу. «А зачем тебе крем?» - спросила она. «А догадайся! - подумал я, молча ставя баночку на стол за бутылкой вискаря. Так же молча я налил по чуть-чуть и, не обращая внимание на слабые отговорки, типа хватит, я больше не могу и т. д., заставил девицу заглотить дозу для анастезии (так я ей пояснил).
То ли английский мой улучшился, то ли горючее подействовало, но наш дальнейший разговор пошел в нужном русле, т. е. каждый о своем, но в целом мы друг друга нормально понимали. После второй стопки она сидела у меня на коленях, что-то лопоча о подруге, которая завтра прилетает и поселится с ней. Меня это занимало мало, я всё тискал понемногу её прелести и,наконец, добрался до промежности. Мой палец понемногу погружался в её пещерку, раздвигая губы и касаясь клитора, как бы невзначай.

Катя смотела на это спокойно до поры, но начала заводиться. Окинув меня нетрезвым взглядом, она вдруг впилась в мои губы таким страстным поцелуем, что мой палец от неожиданности покинул ее киску и,как нарочно, уперся в задний проход. Отвечая на поцелуй, я вытащил палец и, зачерпнув им из заранее открытой банки крема, снова начал нащупывать нужное отверстие. Да, оно точно было не разработано, палец лезть туда не хотел даже с кремом, но я упорно продвигал его вперед и наконец преграда была прорвана и мой палец проник наполовину. Не скажу, что Катя этого не заметила, но особенно не дергалась. Палец залез уже на всю длину когда она оторвалась от меня и совершенно трезвым взглядом глянув на меня спросила: «-Это не очень больно, ведь я в первый раз…», на что я пролопотал что-то об обезболивании, а затем: «Ты же сама хочешь!». Она промолчала, но похотливая улыбочка так и застыла в уголке ее рта.

Не дожидаясь дальнейшего, я поставил её привычной позой раком к кровати и, вытащив свой хрен, смазал его кремом обильно. Её задница зовуще топорщилась над простынями, видок был ещё тот, тут бы встал и у дохлого или у старпёра, а я не был ни тем ни другим и мой друг стоял как железный. Она игриво посмотрела на меня снизу, ну что же ты ждёшь, типа. А я уже и не ждал, я втыкал мою палку в девственную задницу, вот только лезть она не желала, несмотря на смазку. «Расслабся!» - крикнул я Катюхе, чувствуя, что начало получаться и вскоре моя головка протиснулась в узкий проход. Крики девицы надо было слышать, она стонала не переставая, но не во весь голос, слава богу. Я спросил у неё: «Ну как, не очень больно?», на что она пробормотала: «Думала, будет больнее… Но так необычно…»
Тут уж я разошелся, вонзив клинок на всю длину одним движением, я начал такую скачку, что крики Кати не прекращались ни на секунду.

Она сначала дернулась от боли, но волна наслаждения явно накинулась на нее, кончала она постоянно, потоки её выделений вместе с частью смазки и моей спермой текли у неё из пизды на ковер, но движения её становились всё . . .

увереннее, Катя начала подмахивать, сначала несмело, а потом с полной амплитудой! Вот это начался сексодром, сколько времени, я не засек, но после первого раза прошло не так много минут и кончить быстро не получалось. А ведь очень тесная дырочка на глазах расширялась, жаркая пещерка так и манила, я долбил её как-то исступленно. Движения девицы становились более вялыми, силы её явно покидали, а я работал как долбежный станок, член то почти выскакивал из дырки, то проникал на всю немалую длину, там всё хлюпало, катина задница болталась от ударов из стороны в сторону. Всё-таки я скоро почувствовал приближение конца и, удвоив усилия, бросился заканчивать начатый процесс.

Воткнув палку так, что Катя аж вся поднялась, я залил ее анал огромным количеством спермы, и откуда столько взялось-то! Катин рык был похож на крик раненой насмерть львицы, кончив в который раз, она бессильно застыла на моем хрене, стоящем до сих пор колом. Медленно вытащив из неё орудие пытки (а так же и наслаждения!) я опустил её безвольное тело на ковер и, встав с коленей, окинул уставшим взглядом замечательную картину.
Дырки девицы были безобразно расширены, из них сочилась на пол белесая жидкость, уже залив ковер небольшой лужицей, волосы все смяты и раскиданы, как и её руки, вся спина в поту, в общем, картина маслом… Катюха была без сознания, но я знал, что это ненадолго. Еле натянув джинсы (хрен-то всё стоял!), я кое-как заправил рубаху и, нацарапав на какой-то бумажке свой телефон, покинул поле битвы.
На этом эта ночь закончилась, но только эта…
Продолжение следует.

Если было интересно, напишите.